Время всё-таки изменяет нас. Наши привычки, привязанности, наш образ мыслей,и, впоследствии, поведения. Ваш покорный слуга совсем недавно был горячнее - лез в спор по любому поводу, сыпал направо и налево какими-то пространными фразами, суетился и с пеной у рта доказывал свою правоту. Но Вечный Косарь переворачивает колбы, песок неумолимо пересыпается, и вместе с ним пересыпаются наши "Я", сталкиваясь друг с другом и с песчинками, меняясь, обтачиваясь, или, наоборот, ощербляясь. Только кое-чего не стереть, сколько ни течь песку. Чтобы ни менялось, сколько ни добавлялось-убавлялось плохого в себе и окружающих, к этому плохому не привыкаешь. Можно стать спокойнее, но пока остаёшься человеком, это коробит, не даёт покоя. Вот, сегодня покой покинул и меня. Сперва хочу сказать, что я обычный человек. Образование, работа - ничего выдающегося. В общечеловеческом смысле всё обычно - я могу быть добрым и отзывчивым, а могу быть чёрствым и жестоким. И палладин-фанатик Александр Андересен на аватаре, естественно, не даёт права мне быть высшим судиёю. Только вот то, что я человек, даёт и кое-какие преимущества-право на своё мнение, на его защиту и на ответственность за свои действия. Сейчас речь пойдёт о вещах личных, которые либо вообще не принято выносить на всеобщий суд, либо они обсуждаются исключительно в узком кругу, не передаваемые на суд общественности. Либо их выносят на растерзание толпе, которой всё равно, из чего замешивать грязь - из высших идеалов, либо передовицы утренней жёлтой прессы. К сожалению, грязь уже замешана. Потому и печатаю эти строки здесь, в стерильном бело-черном окружении, которое редко кто посещает, где не разгораются черезчур жаркие споры и не проходят любопытные толпы. Возможно, эту запись увидят всего лишь два человека, исключая меня, и никто не напишет ни слова о ней. Но я всё-таки буду лично обращаться к тем, кто причастен к этой истории, даже если их здесь не будет. Порочная практика, но в данном случае приходится идти на это осознанно.
Usha...Я помню тебя с 2005 года - познакомились, естественно, на вечнозелёном. На фотографии в твоём дневнике была импозантная молодая леди в лиловом платье с тюльпаном в руке - воплощение кротости, с умной, и немножко лукавой улыбкой. Мы не слишком то и часто общались, но как-то всё время были рядом - тогда, кажется, было много интересных общих тем, и новостей... А потом появилась и Тройка с тобой, Четвёртой, во главе. Не слишком много удалось написать, но, чёрт возьми, было всёж таки весело! Ложка как-то незаметно сошла для нас на нет, она до сих пор существует, но где-то там, далеко, на просторах. Как-то вдруг синхронно мы своей маленькой, но такой уже знакомой, тёплой компанией пришли и на дайрики. Как я уже писал, дом может быть один, и он остался где-то далеко - но это жилище тоже оказалось вполне уютным. Время шло и шло... Нельзя сказать, что мало чего изменилось, наоборот, мы как-то разошлись по своим углам, свои дела и заботы, а также радости, свой круг общения - ну что ж, в одном уголке всю жизнь не прожить, нужно расти и развиваться, даже ценой избавления от чего-то прежнего, оставления этого на своём жизненном пути. Сделаю резкий скачок во времени - вот, пару дней назад, читаю, что ты счастлива. Это хорошо, конечно, как тут не порадоваться то! Только счастье... Это нам кажется, что оно появилось из ниоткуда. На самом деле, непредвзятый наблюдатель увидит его причины и истоки, и сухо констатирует факты. Не нужно было быть Нострадамусом, чтобы понять, что принесло тебе счастье, Юш. Ну что ж, придётся достать из шкафа один такой неприглядный скелет, и признать, что твоё счастье резко напомнило мне о том, как я потерял своё... Моя ситуация от твоей отлична кардинальна, но схожие черты есть - есть ошибки, есть неоправданные ожидания, и есть рождение нового счастья и несчастья. Правда, и отличия существуют. Вот, собственно, из-за них я и решил высказаться. Слава Богу, в моём случае обошлось без битья посуды и особо громких выкриков - видимо, назрело всё это, и должно было случиться (и я благодарен до сих пор дорогому мне человеку за понимание). А в твоём - в вашем с Джонсоном - не удалось обойтись гладко. Прошу простить меня, миледи, с историей я знаком достаточно однобоко - со своих личных наблюдений и слов Джонсона. И то, что я заявляю, целиком и полностью на моей совести, истина может пасть жертвой предвзятости.
Итак, Эваз, Джонсон, я заявляю специально для вас: ты, Джонсон, совершил глупость. А Вы, Эваз, совершили подлость. Хорошо, что у меня не было возможности до последнего слова видеть чьи-либо цитаты - это было бы слишком неприятно. А для прояснения картины хватило бы и одних постов в Вашем дневнике, Эваз. Они, кстати, стали последней каплей. Я так понял, Джонсон наговорил чего-то лишнего, узнав, что Юша оставляет его. С точки зрения Джонсона, я не могу поощрить Юшу. С точки зрения Юши, очень не могу одобрить действия Джонсона. Со своей же точки зрения - мне очень горько осознавать, что расстались два этих человека. Хороших человека - чтобы они ни сказали друг о друге, чтобы кто-либо другой не сказал о них - я сужу по своим впечатлениям от общения, ведь с ними рядом уже несколько лет. Но раз уж это случилось - так тому и быть. Нельзя быть счастливым насильно, поневоле, за иллюзорными стенами воздушных замков. Они существуют, пока их поддерживают, стоит лишь оставить - и всё обратится в прах. И говорить что-то за глаза о своей бывшей половинке... Да что уж там бывшей. Не может всё проходить так быстро. Я думаю, Тёмная Сторона в Джонсоне взяла верх именно из-за того, что были сильны чувства. Не могу представить, что он там конкретно наговорил, знаю только - это безумие. Когда и Сердце, и Разум заглушаются непонятно чем, Тьмой, и можно собственными руками добить то последнее, что осталось, не оглядываясь, ничего не понимая. Но это не полное оправдание, конечно. Ни в коем случае не нужно было давать верх этому плохому в себе. Джонсон не сдержался. Его вина. Только вот, лучше бы это было сказано тебе самой, Юш. Я не хочу, чтобы тебе приходилось выслушивать оскорбления - да притом ещё и оскорбления, взятые от плохого в человеке, высказанные в аффекте, беспощадные. Только если уж и говорить - то в глаза. Глаза в глаза, то, что на сердце - если уж невозможно терпеть. Чтобы получить в ответ ровно то, что причитается. Но Джонсон имел несчастье сказать это Вам, Эваз. До этого момента мне нечего было сказать Вам - ни плохого, ни хорошего. Теперь же мне неприятно констатировать, что у Юши есть такой "друг". "Друг" - именно так. Настоящий друг не стал бы раздувать это. Он бы мог вспылить - виртуально плюнуть в глаза говорящего плохое про его друзей, или попытаться разобраться, почему так, что движет этим человеком. Но не стал бы, явно радуясь, и, несомненно, перемешивая для пущей густоты, грязь выливать на своего друга. А потом сталкивать несчастных, коим выпала эта сомнительная честь, быть рядом с таким человеком, и любоваться тем, как они катаются в этой грязи. И самому стоять в сторонке, естественно, в чистенькой, незапятнанной рубахе Истинного Друга, восклицающего "... пусть первым бросит в меня камень!.." Я готов понести за свои слова порицание. Но я восклицаю в ответ - "Это не слова Господа! Это слова Иуды!" И восторженность по поводу счастья, и "благородное" негодование - это поцелуи Иуды. Мне нелегко радоваться за тебя, Юш. Да, я рад, что ты нашла своё счастье. Но при этом трудно осознавать, что его потерял тот, кто, уверен, до сих пор любит тебя, чтобы он ни сказал в запарке. Его чувства не дают ему права ни лишать тебя счастья, ни оскорблять тебя. И его доля нелегка. Если ты, Юша, прочитав мою речь, заключишь в кавычки слово "друг" по отношению ко мне - я приму это с пониманием. Слишком субьективны и оспоримы мои слова. Только я не мог не сказать. Потому что мне не всё равно, что с тобой. Не всё равно, что с Джонсоном. Вы остаётесь для меня дальними, но близкими людьми. А Вам, Эваз, я хотел бы посмотреть в глаза. Глаза Иуды. Которому всё равно, кого предавать - было бы зачем. Всё. Камням я буду только рад.